"Год прошел под знаком столетия Октябрьской революции. Все прошедшее двадцатое столетие подверглось тщательному анализу и осмыслению. Что касается наименования революции, то есть ее самоназвание - Великая Октябрьская Социалистическая Революция. И переименовывать его нет никакого смысла, тем более, в "русскую" или "великую русскую революцию". Более того, это вредно. "Великая" - это уже положительная коннотация к событию, в результате которого больше всего пострадал русский народ. Это явная попытка переложить вину за все совершенные злодеяния на русских: раз русская революция - значит, русские и виноваты", - заявил А. Щипков.

"Если смотреть на жизнь Церкви в 2017 году, то по сравнению с 2015-2016 годами следует отметить усиление информационного давления на Церковь. Можно выделить три этапа: первый связан с кампанией вокруг Исаакия, второй - с фильмом "Матильда", третий - попытка ввести в политический обиход фейковое понятие "православный экстремизм". Все эти политтехнологические операции не увенчались успехом, поскольку вызывали стойкое отторжение большинства граждан", - подчеркнул он.

"Но это внешняя канва. Внутри в течение 2017 года периодически возникали конкретные "точечные операции". Например, попытка внести проект Закона о защите высокозначимых нравственных ценностей, подготовленный членом Общественной палаты РФ, известным экономистом и социологом Иосифом Дискиным. Он считает, что социальное пространство России необходимо разделить на специальные зоны, и предложить гражданам группироваться в них по религиозным и этическим признакам. Генезис этого проекта, очевидно, кроется в идее гетто. Очень похожий по смыслу законопроект в прошедшем году также предлагал депутат Госдумы от КПРФ Олег Смолин, но другие депутаты его не поддержали", - отметил заместитель председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.

"Кроме того, появился законопроект об общественном контроле за сохранением памятников культуры. Идея здравая, но в законопроекте было оговорено, что общественные организации могут в любое время дня и ночи осуществлять контрольные действия в отношении всех памятников, включая религиозные (а это 70% церковных помещений). То есть беспрепятственно проникать в храмы, семинарии, скиты, монашеские кельи и так далее. Такого не было даже при советской власти. При этом самим религиозным организациям данный законопроект запрещал создавать подобные общественные структуры для контроля за сохранением светских памятников культуры", - добавил А. Щипков.

"Все перечисленное можно классифицировать как попытки на законодательном уровне закрепить дискриминацию граждан по религиозным признакам. К счастью, все эти антиконституционные идеи не нашли поддержки в высших эшелонах политической власти", - заключил Александр Щипков.

--

Синодальный отдел по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ

Русская Православная Церковь

Московский Патриархат